Странно, но никто не интересуется по-настоящему важными вещами. Кем работаешь? Сколько получаешь? Куда ездишь отдыхать? Какая машина, и когда ты менял ее последний раз? Вот и все, что интересует других. Ну, плюс еще «какое любимое блюдо?» и «есть ли семья?»… Даже если я подробно и добросовестно отвечу на все эти вопросы, что вы узнаете обо мне? И никому не придет в голову спросить, что я чувствую, когда летней ночью смотрю на двух мерцающих в темноте светлячков. Или когда слушаю шелест ветра в зарослях тростника туманным осенним утром.

Мацуо Монро

И есть другой, что не сводит взгляда с её лица,
И лишь позволь ему, будет возлюбленный и отец.
Она ж всё любит того треклятого подлеца,
Который: «ну хватит уже говорить про него — подлец».

И есть другой, что не врёт, не играет, зовет с собой.
Она ж звонит тому, чьё имя нельзя назвать,
Потом трясущимися пальцами жмёт отбой,
И крутит, крутит сто тысяч раз в голове слова.

И не поделишься, не расскажешь — последний псих,
И тот ей скажет определённо — сошла с ума.
Неси, родная, раз бросить сил нет, тогда неси.
Сама, родная, никто не может помочь — сама.

Татьяна Лузина. Стихи.

Милый, я хочу, чтобы ты знал одно: твое имя всегда на моих губах. Я буду сдерживаться, чтобы не произнести его вслух: пусть никто не знает, как мне тяжело без тебя. Зато я буду повторять его про себя, надеясь когда-нибудь встретить тебя в толпе. И когда я увижу тебя, это будет самый счастливый день. Самый долгий и удивительный.

Кто может плакать не только о чужих страданиях, но и вообще о страданиях вымышленных, тот, конечно, больше человек, нежели тот, кто плачет тогда только, когда его больно бьют.

Несчастная любовь – это как… боль в горле. Вполне совместимая с жизнью, просто неприятно, но и не думать о ней невозможно. Помогает ненадолго чай с лимоном и медом, а еще – время и молчание. Когда говоришь, только больнее становится – даже дыхание перехватывает. Поэтому лучше сесть и записать. С каждой буквой наболевшее становится отболевшим. Правда, сразу этого не почувствовать – эффект наступает чуть позже.